Главная

Борьба и стратегия: анархо-синдикализм в XXI веке

 

Брошюра написана в январе 2009 Брайтонской Федерацией Солидарности в качестве разъяснения значения анархо-синдикализма в 21-ом столетии, а так же как вклад в дебаты по стратегии и организации.
 
ВВЕДЕНИЕ
 
“Дух анархо-синдикализма (...) характеризуется независимостью действия вокруг нескольких основных принципов; сосредоточенных на свободе и солидарности. Анархо-синдикализм рос и развивался через действия людей, набирающихся опыта, и учащихся через него (...), идея состоит в том, чтобы поспособствовать новым и более эффективным действиям, посредством которых мы можем все вместе быстрее создать лучшее общество. Это - дух анархо-синдикализма”.
Коллектив Самообразования (2001)[1]
 
Анархо-синдикализм – это особая тенденция в рабочем движении. Как тенденция, он имеет свою историю, уходящую вглубь более чем на столетие. В современных дискуссиях многие – равно как считающие себя его защитниками, так и критики – считают то, что было 50, 70 или 100 лет назад, определяющим для всей этой традиции вообще. Факт также, что традиция эта много, и ее основные принципы в разные периоды истории вели к различным формам практики, порой вступавшим в противоречие друг с другом. Анархо-синдикализм CNT 1930-х гг. вовсе не то же самое, что у CNT 1980-х. Опять-таки иной анархо-синдикализм «Друзей Дуррути». Равно как и анархо-синдикализм ФОРА и т. д.
Все это подчеркивает необходимость точно разъяснить, что представляет из себя практически анархо-синдикализм в контексте 21-го столетия. В этом собственно и состоит цель данной брошюры. Достигаться она будет с помощью введения в нынешнюю отраслевую стратегию Федерации Солидарности (SF), с привлечением определенного исторического контекста, равно как с теоретическим прояснением сущности «революционного рабочего союза», различных организационных ролей и соотношения между формой и содержанием классовой борьбы. Это теоретическое прояснение дается исключительно для того, чтобы дать информацию для современной практики, а вовсе не ради простого интеллектуального упражнения.
Таким образом, мы рассматриваем анархо-синдикализм как живую традицию, которая развивается через критическое восприятие нашего опыта и адаптацию его к новым условиям. Возможно, что представленные здесь идеи отнюдь не присущи лишь одной-единственной традиции рабочего движения и могут перекликаться с тем, что вовсе не отождествляет себя с анархо-синдикализмом – если что-нибудь из этого доказывает свою действенность. Эта брошюра написана, чтобы способствовать новым и более эффективным действиям, с помощью которых мы все вместе сможем быстрее достичь лучшего общества; она написана в духе анархо-синдикализма.
 
КЛАССИЧЕСКИЙ АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМ
 
“Посредством взятия управления всеми заводами самими производителями в свои руки в такой форме, что отдельные группы, заводы, и отрасли индустрии становятся независимыми участниками всеобщего экономического организма и систематически осуществляют производство и распределение продукции (…) Их задачей должна быть освобождение труда от всех пут, которые наложены на него экономической эксплуатацией”.
Рудольф Роккер (1938)[2]
 
Анархо-синдикализм возник в конце 19-ого столетия из либертарного крыла рабочего движения. Делая упор на солидарности, прямом действии и рабочем самоуправлении, он означал поворот к рабочему движению и к коллективной, классовой борьбе – в отличие от противостоявшей ему тенденции индивидуалистической «пропаганды действием» (покушений и террористических взрывов бомб), которая получила распространение среди многих анархистов после резни, учиненной в отношении Парижской Коммуны в 1871.
Классические синдикалисты, включая многих анархо-синдикалистов, стремились объединить рабочий класс в революционные профсоюзы. Их цель, как и в концепции «единого большого союза» Индустриальных Рабочих Мира (IWW), состояла в следующем: развить отраслевые союзы до такой степени, чтобы они могли провозгласить революционную всеобщую стачку, превратив ее в прелюдию к социальной революции. Однако, в отличие от IWW с одной стороны, и марксистов и социал-демократов с другой, анархо-синдикалисты отрицали разделение борьбы на экономическую (профсоюз) и политическую (партия).
Они подчеркивали, что сами рабочие должны объединяться, чтобы вести борьбу за свои интересы, будь то на производстве или в других местах, не оставляя эту борьбу на откуп экспертам из политических партий или профсоюзным чиновникам и отнюдь не  пренебрегая политическими целями, такими как ниспровержение капитала и государства, в пользу обычной экономической организации, занимающейся только вопросами  заработной платы и рабочего времени[3]. Кроме того, они настаивали на том, что работники должны сохранить в своих руках контроль над своими организациями с помощью средств прямой демократии: суверенных общих собраний и делегатов с императивным мандатом, которых в любой момент можно отозвать.
Цель таких союзов - как видно из приведенной выше цитаты Рудольфа Роккера – состояла в том, чтобы экспроприировать средства производства и наладить демократическое управление ими без хозяев. В этом плане преобладала тенденция, которая рассматривала профсоюзное строительство как «построение нового общества в недрах старого». Одни и те же структуры прямой демократии, созданные для борьбы с хозяевами, должны были стать основой структуры нового общества после успешной экспроприации хозяев.
Как следствие, создание профсоюзов воспринималось в одно и то же время и как построение нового общества, и как социальная революция, которая должна осуществить его. Классовая борьба становилась вопросом не только (само)организация, но и строительства организации нового мира. По мере роста размеров и влияния рабочих союзов, можно было разворачивать стачки, кульминацией которых предстояло стать революционной всеобщей стачке, осуществляющей либертарный коммунизм[4]. Это был фактически набросок социальной революции, который просто нужно было осуществить.
Такой подход, казалось, получил подтверждение с началом Испанской революции в 1936 году, в которой анархо-синдикалистская CNT играла видную роль. В Барселоне фабрики, общественный транспорт и другие предприятия и службы были захвачены работниками, и на них было организовано рабочее самоуправление. В сельской местности земля была коллективизирована, и провозглашен либертарный коммунизм. Однако революция закончилась трагически, поражением, но прежде мир стал свидетелем парадоксального зрелища: CNT предоставила правительству анархистских министров и уговорила восставших рабочих уйти с улиц.
Опыт Испании вызвал множество критических замечаний в адрес классического анархо-синдикализма, в дополнение к тем, которые были уже сделаны в период его развития в начале 20-ого столетия. К этим критическим замечаниям мы теперь и обратимся.
 
КРИТИКА КЛАССИЧЕСКОГО АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМА
 
“Современный пролетарский класс не ведет борьбу согласно плану, изложенному в какой-либо книге или теории; борьба современных рабочих – это часть истории, часть социального прогресса, и посреди истории, посреди прогресса, посреди борьбы мы учимся, как нам следует  бороться...”
Роза Люксембург (1918)[5]
 
Критика идет с самых разных сторон. Мы сосредоточимся здесь в первую очередь на четырех из них, которые могут иметь значение для развития практики анархо-синдикализма, поскольку они согласны с нашей целью либертарного коммунизма (в отличие от критики со стороны социал-демократов). Если расставить эти типы критики по степени ее тяжести, это: критика изнутри, в разгар Испанской революции, со стороны Друзей Дуррути; критика, идущая от платформистской традиции, выросшей из уроков анархистской революции в Украине 1917 года; критика, исходящая из тенденции «коммунистов рабочих советов», в особенности, Розы Люксембург; и, наконец, критика со стороны «ультралевых», прежде всего – Жиля Дове.
 
Критика со стороны Друзей Дуррути
 
Друзья Дуррути (ДД) были группой «рядовых» активистов CNTво время Испанской революции в 1936-1937 гг. Они критиковали, прежде всего, то, что, разгромив армию и взяв под свой контроль улицы и рабочие места, CNT не знала, что делать дальше. “CNT не знала, как осуществить свою роль. Она не хотела продвигать революцию вперёд со всеми последствиями этого (…), она вела себя, как группа меньшинства, хотя обладала большинством на улицах”[6]. CNT просто начала устанавливать самоуправление на рабочих местах и сотрудничать с остатками государства, вместо того, чтобы решительно разбить государство и идти к либертарному коммунизму. С точки зрения ДД, CNTне хватало двух вещей: “программы и  винтовок”.
 
Платформистская критика
 
Платформистская критика во-многом похожа на критику со стороны ДД. Платформисты поддерживают структуры анархо-синдкалистских профсоюзов, но одновременно подчеркивают необходимость особой либертарно-коммунистической организации, чтобы вести борьбу за коммунистическую программу в рамках этих массовых организаций. Такая особая организация должна быть единым «Всеобщим союзом анархистов» и строиться на четырех организационных принципах: единстве теории, единстве тактики, коллективной ответственности и федерализме[7].
В отличие от классического анархо-синдикализма, современный платформизм стремится не выстроить массовые организации, но внедриться в уже существующие, чтобы оказывать на них влияние в анархистском направлении. Например, в меморандуме о профсоюзах влиятельного платформистского Движения Рабочей Солидарности (WSM) говорится:, “какими бы консервативными они ни стали, это не меняет того факта, что это – самые важные массовые организации рабочего класса (…) Работа в них – это крайне важный вид деятельности вовне»”[8]. Как следствие, платформисты выступают за преобразование существующих профсоюзов в направлении анархо-синдикалистских структур, основанных на системе делегатов с императивным мандатом и правом отзыва, на контроле снизу и т. д.[9]
 
Критика коммунистов рабочих советов
 
С точки зрения Розы Люксембург, анархо-синдикалисты рассматривали революцию недиалектически. Создавая свою организацию, единый большой союз, назначая дату всеобщей революционной забастовки и определяя, как должно быть, они не оставляли  никакого места для спонтанности, для того, чтобы учиться в борьбе и соответственно адаптировать ее формы; профсоюз для анархо-синдикалистов выступал как данность. Люксембург противопоставляла анархистской всеобщей стачке – массовую стачку как более спонтанное выражение классовой борьбы, не вызванной какой бы то ни было группой.
Размышления о массовых стачках в России – которые, как она заявляла, явились “исторической ликвидацией анархизма”[10] – привели ее к формулированию «диалектики спонтанности и организации». По Люксембург, организация рождалась посреди самой классовой борьбы, она упрекала анархо-синдикалистов в том, что они ставят организацию впереди борьбы, полагая, будто строить профсоюз – это то же самое, что строить революционную борьбу, поскольку именно профсоюз должен был объявить революционную всеобщую забастовку.
 
Критика со стороны ультралевых
 
Коммунистический писатель Жиль Дове был особенно критически настроен по отношению к анархо-синдикализму. Если Друзья Дуррути и платформисты считали, что  просчеты анархо-синдикализма проистекали из отсутствия ясной коммунистической программы, а Роза Люксембург и коммунисты рабочих советов считали их следствием категорического отказа считаться с непредвиденными, стихийными процессами классовой борьбы, Дове утверждает, что проблемы куда более фундаментальны.
Он пишет:
«“Вы не можете разрушить общество, используя органы, которые существуют для его сохранения (…) Любой класс, который желает освободить себя, должен создать свои собственные органы”, – писал в 1908 г. Ю. Лагардель, не понимания, что эта критика в той же мере применима и к профсоюзам (включая якобы революционно-синдикалистскую французскую CGT, которая быстро шла к бюрократизации и классовому сотрудничеству), как и к партиям Второго Интернационала. Революционный синдикализм отметал избирателя и предпочитал производителя: он забывал, что буржуазное общество создает и живет за счет обоих. Коммунизм обойдется без тех и без других»[11].
Дове утверждает далее, что «намерением старого рабочего движения было взять в свои руки тот же самый мир и управлять им по-новому: покончить с праздностью, работать, развивать производство, установить рабочую демократию (в принципе, по крайней мере). И только крошечное меньшинство, как “анархистов” так и “марксистов”, считало, что иное общество означает разрушение государства, товарного производства и наемного труда, хотя и редко определяло его как процесс, а не как программу, которая будет осуществлена после захвата власти»[12].
 
СОВРЕМЕННЫЙ АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМ
 
“Результаты были достигнуты за счет большой решительности и изобретательности, проявленных не только рабочими [Пуэрто-Реаля], но и по месту жительства. Массовые собрания на верфях и в окружающих местностях вовлекали рабочих, их семьи, соседей и всех сочувствующих. Инициировать и сохранить  вовлеченность в массовые собрания целых общин было великолепным достижением”
Федерация Солидарности (1995)[13]
 
Есть многочисленные примеры современной анархо-синдикалистской практики, начиная с организации небольших групп в Германии и Нидерландах, описанных в брошюре FAU Бремена «Записки о классовой борьбе»[14], и кончая Сетью сопротивления работников МакДональдса[15], недавней борьбой в Испании, Австралии и в других местах. Однако мы сосредоточимся на двух примерах, которые выходят за рамки классического анархо-синдикализма, уже рассмотренного нами выше, и проиллюстрируем элементы современной практики, которые выделяются в отраслевой стратегии SF. Эти два примера: борьба вокруг верфей в Пуэрто-Реале в Испании в 1987 году, и деятельность коллектива «Коллеги по работе», существовавшего среди рабочих в сфере текущего ремонта путей в Лондоне в начале этого десятилетия.
 
Пуэрто-Реаль
 
Когда испанское правительство объявило о программе «модернизации» на вервях в Пуэрто-Реале, рабочие объявили забастовку. CNT шла в первых рядах, стремясь распространить действия, вовлекая в него окружающее население. Удалось не только одержать победу над правительством, но и гарантировать некоторое повышение оплаты и улучшение условий труда. Наибольшее внимание заслуживает распространение массовых собраний на верфях и в окружающих населенных пунктах. Эти собрания стали суверенным органом борьбы, контролировавшим ее снизу. Люди принимали решения сами, отвернув контроль со стороны неподотчетных им политических деятелей, профсоюзных чиновников и «экспертов» и гарантировав сохранение контроля на рабочих местах в местном сообществе.
Эти органы отражали тот вид «диалектики спонтанности и организации», в отказе от которого Роза Люксембург обвиняла анархизм столетие назад. CNT не стремилась побудить всех работающих на верфях и живущих в окружающей местности присоединяться к ней и затем уже объявить забастовку (хотя число ее членов и долгая агитация, конечно же, способствовали ее влиянию). Когда было объявлено о модернизации, она стремилась вместо этого инициировать созыв массовых собраний, открытых для всех рабочих, независимо от их членства в профсоюзе, приводя при этом аргументы в пользу основных анархо-синдикалистских принципов солидарности, прямого действия и контроля снизу.
 
«Коллеги по работе»
 
«Коллеги по работе» начинали как небольшая горстка боевых активистов, занятых на различных ремонтных и технических специальностях в Лондонском Метрополитене в 2002 году. Среди них были рельсоукладчики, сварщики рельс, столяры, ультразвуковые контролеры рельс, работники бригад по очистке колеи, машинисты и т.д.
В феврале 2003 г. на встрече с участием около 150 рабочих было принято единодушное решение перестать быть расплывчатым коллективом членов Национального профсоюза транспортников (RMT) и создать совет делегатов в духе анархо-синдикализма[16]. Каждая «бригада» рабочих (обычно от 8 до 12 человек) выбирала делегата (с правом отзыва) и вручала ему императивный мандат на участие в заседании совета делегатов.
Лондонский Метрополитен использовал большое количество контрактных работников, нанятых через агентства, причем большинство из них не были членами профсоюза. Эти работники были также включены в состав коллектива «Коллеги по работе», который был независим от RMT и открыт для всех работников Лондонского Метрополитена (за исключением штрейкбрехеров и управленцев). Первоначально борьба «Коллег по работе»  была связана с сопротивлением против приватизации Метрополитена и сопутствующего наступления на условия труда. Хотя Метрополитен все же был приватизирован, «Коллеги по работе» смогли впоследствии одержать ряд побед в том, что касалось организации труда, после того как массовые митинги организовали «работу строго по правилам», а делегаты консультировались со своими бригадами, чтобы планировать дальнейшие действия[17].
Однако были и поражения. Наряду с большой текучкой кадров, они означали, что уровень участия трудящихся и самой борьбы были недостаточны для того, чтобы сохранить структуру совета делегатов. В результате, «Коллеги по работе» ослабели и превратились скорее в остаточную сеть боевых активистов, нежели в независимый рабочий союз. Тем не менее, наследие былых массовых митингов, собирающихся всякий раз, когда вспыхивает конфликт, сохраняется, и уровень солидарности остается высоким. Это продемонстрировала степень поддержки активиста, которого недавно преследовала администрация депо, где сосредоточены «Коллеги по работе». В итоге администрация вынуждена была с позором отступить[18].
 
О ФОРМЕ И СОДЕРЖАНИИ (ПРИОРИТЕТ БОРЬБЫ)
 
“Коммунистическая революция – это создание не ориентированных на прибыль, нерыночных, основанных на сотрудничестве и братских общественных отношений, которое подразумевает разрушение государственного аппарата и устранение разделения между фирмами, вместе с деньгами как универсальным посредником (и повелителем), и с работой как обособленной формой деятельности. Таково содержание… Это содержание не будет проистекать из какой-либо формы. Некоторые формы несовместимы с содержанием. Мы не можем считать, что значение имеет лишь конечная цель: конечная цель состоит из средств”.
Жиль Дове (2008)[19]
 
Анархо-синдикализм обычно связывается с особыми организационными формами, а именно, с революционными профсоюзами, массовыми собраниями и советами делегатов, действующих на основе императивных мандатов и могущих быть отозванными в любой момент. Но нельзя забывать о том, что все эти формы непременно являются выражением определенного содержания. Этот как с горшечником, который способен вылепить много различных форм из одного куска глины, но ничего не может вылепить без глины. Структура требует вещества, содержание предшествует форме. Однако мы не философы, интересующиеся подобными тонкостями ради них самих, нас интересует их практическое применение. Что же это за содержание, которому анархо-синдикализм стремится придать форму?
Это просто-напросто классовая борьба. Конфликт между классами внутренне присущ капитализму, так как капитал определяется нашей эксплуатацией. Мы понимаем классовую борьбу как процесс самоорганизации с тем, чтобы сообща отстаивать наши конкретные человеческие потребности в качестве трудящихся. Поскольку эти потребности находятся в конфликте с потребностями накопления капитала, сопротивление против антигуманных условий несет в себе зародыш будущего человеческого сообщества – либертарного коммунизма, революции, описанной выше Жилем Дове. Коллектив «Коллег по работе» дает нам пример того, как такому содержанию – определенному уровню активности – придается анархо-синдикалистская форма; форма, которая впоследствии растворилась, когда как уровень активного участия пошел на убыль в связи с высокой текучкой кадров и рядом явных поражений.
Так что хотя классовая борьба имеет приоритет по отношению к отдельным формам, которые она принимает и которые являются лишь средствами для удовлетворения наших конкретных нужд и, в конечном счете, для установления общества, основанного на этих нуждах, нам следует стремиться придать этой борьбе особые формы. Эти формы не могут быть созданы из ничего, но мы можем стремиться придать отдельной форме несоизмеримое содержание, в свою очередь, сосредоточившись на этом содержании и развив его. И здесь аналогия с горшечником заканчивается, потому что некоторые формы поддерживают и расширяют борьбу, в то время как другие душат и подавляют ее. Связь здесь носит диалектический характер: та или иная форма борьбы, в свою очередь, влияет на развитие самой борьбы. Поскольку лишь классовая борьба создаст либертарный коммунизм, мы всегда должны отдавать ей предпочтение перед нуждами тех или иных форм организации. Таков был урок, извлеченный «Друзьями Дуррути», когда те столкнулись с угрозой исключения из CNT за то, что отстаивали революционную борьбу, против государства, частью которого она стала.
 
НЕКОТОРЫЕ НЕОБХОДИМЫЕ РАЗЛИЧИЯ
 
“Самой важной вещью, на которую я бы хотел обратить внимание, было то, что [в Пуэрто- Реале] нам удалось создать структуру, при которой постоянно проходило общее собрание. Другими словами, решения в ходе конкретного конфликта принимались теми людьми, которые были непосредственно вовлечены в конфликт”.
Пепе Гомес, CNT (1995)[20]
 
Прежде чем мы пойдем дальше, нам придется сделать три концептуальных разграничения. Причины для такого уточнения станут очевидными в последующих разделах. Однако оно необходимо и для того, чтобы должным образом понять саму стратегию действия на производстве, которая содержится в данной брошюре.
 
Организации постоянные и непостоянные
 
Пепе Гомес выше описывает собрания в Пуэрто-Реале как «постоянные», при этом он также отмечает, что они были выражением «конкретного конфликта». Возможно, правильнее было бы говорить о них как о «регулярных». Мы определили бы как постоянную такую организацию, которая сохраняется в перерыве между циклами борьбы: политические партии, профсоюзы и анархистские пропагандистские группы – все это постоянные организации. Как непостоянные, мы бы определили такие организации, которые являются непременным выражением определенного уровня борьбы и не могут пережить это, не становясь чем-то иным. Собрания, описанные Пепе Гомесом, попадают в эту категорию. Поэтому, с нашей точки зрения, регулярные собрания не равнозначны постоянной организации.
 
Организации массовые и организации меньшинства
 
Мы называем массовыми такие организации, которые по сути своей открыты для всех трудящихся, в какой бы сфере они ни действовали (как назвали бы народной организацию, доступную для всех людей, независимо от их классовой принадлежности). Организацией меньшинства мы называем такую, которая имеет определенные, обычно политические, критерии приема членов, что не допускает вступления некоторых людей. Профсоюз (тред-юнион) – это пример массовой организации. Политическая группа – такая, как Федерация Солидарности – является организацией меньшинства, поскольку требует согласия с определенными революционными целями и принципами, которые неизбежно разделяются меньшинством людей, если речь не идет о периодах революционных восстаний. Примерами народных организаций могут служить некоторые антивоенные группы 2002–2004 гг., по крайней мере, те из них, которые были организованы посредством массовых публичных собраний, как это имело место в Брайтоне.
 
Организации революционные и прореволюционные
 
Последнее различение, которое нам придется провести – между революционными и прореволюционными организациями. Революционными мы называем такие организации, которые действительно способны совершить революцию. Это непременно массовые организации, так как никакое меньшинство не может сделать революцию от имени класса – ловушки такого ленинистского авангардизма хорошо известны, и о них здесь не нужно повторяться. Мы называем прореволюционными такие организации, которые выступают за революцию, но не в состоянии совершить ее сами. Их примером могут служить пропагандистские группы. Мы не считаем термин «прореволюционные» идеальным, лучше, возможно, было бы нечто вроде термина «агитационные». Однако это не означает, что мы пытаемся передать непосредственную связь между этой организацией и революцией.
 
 
ОРГАНИЗАЦИЯ И ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ РОЛИ
 
“Организация всегда необходима, но фиксация на собственной организации может быть опасной. Напротив, мы верим в разнообразие групп и организаций, которая вырастает из различных ситуаций; они служат различным нуждам в ходе классовой борьбы. Некоторые из них –  временные, в то время как другие – постоянные”.
Рифф Рафф (1999)[21]
 
Мы можем использовать различение, сделанное в предыдущем разделе, для того чтобы установить четыре идеальных типа организации. Конечно, возможны многие различные форм организации, но только некоторые из них представляют интерес для анархо-синдикалистов, поскольку только некоторые из них предоставляют возможность для развития классовой борьбы как «здесь и сейчас», так и, в конечном счете, в направлении социальной революции и либертарного коммунизма. Поскольку это идеальные типы и, следовательно, не вся фактически существующие организаций четко укладываются в ту или иную категорию, они устанавливают реальные противоречия в организациях, которые пытаются игнорировать логику, присущую их конкретной организационной форме. Ниже мы обсудим реальные примеры из действительности с тем, чтобы проиллюстрировать наши аргументы.
 
Массовые и постоянные организации
 
Массовые постоянные организации, по определению, не привязаны к уровню боевого настроя их членов и, более широко, к уровню классовой борьбы. Поэтому они не являются выражением самоорганизации рабочих, к которой стремятся анархо-синдикалисты, но служат для представительства трудящихся в качестве трудящихся. Вот почему мы признаем, что ни тред-юнионы, ни так называемые массовые рабочие партии не являются революционными организациями. Структурная роль тред-юнионов состоит в том, чтобы служить представителем работников в рамках капитализма, предоставлятя нанимателям дисциплинированную рабочую силу. Если они не могут дать обещание соблюдать мир на производстве, то не смогут вести переговоры. Такое социальное партнерство неотъемлемо присуще идее массового и постоянного представительства трудящихся, не связанного с классовой борьбой. Более того, они разделяют трудящийся класс по профессиональному признаку и, помимо их структурной ограниченности, связаны обязательствами перед законом, призванным гарантировать выполнение ими данных функций, включая ограничения на проведение акций солидарности, подача уведомления о проведении забастовок, риск конфискации фондов и ареста официальных лиц организации.
Если уровень боевого настроя низок, тред-юнионы работают рука об руку с администрацией, чтобы навязать трудящимся сокращения и реструктуризацию. Если уровень борьбы растет, они будут вести себя более воинственно и действовать как некое ограниченное выражение этой борьбы, пытаясь казаться работникам действительным «представителем» их интересов, объявляя формальные однодневные забастовки и т. п. Тому есть множество примеров[22]. Когда такая борьба начинает принимать самоорганизованный характер и выходить за организационные и подзаконные рамки тред-юнионистской формы – путем развития практики массовых собраний, «диких» стачек, летучих пикетов и т.п. – может произойти одно из двух. Либо тред-юнион вступит в конфликт с трудящимися (как это произошло в случае с изоляцией «дикой» забастовки почтовиков Ливерпуля в ходе общенациональных забастовок 2007 года[23]), либо он на самом деле прекратит своё существование в качестве постоянной организации. В последнем случае, на их место встанет система массовых собраний и т. п., которые служат выражением уровня боевого настроя и являются непостоянной, потенциально революционной заменой формы массового и постоянного тред-юниона.
Следовательно, мы не только считаем, что постоянные массовые организации не являются революционными. Мы считаем их, в конечном счете, контрреволюционными учреждения (уточним: мы не говорим, что члены тред-юнионов – контрреволюционеры; мы ведем речь именно о тред-юнионе как учреждении). Контрреволюционная природа тред-юнионов не является результатом плохого руководства, бюрократизации и нехватки внутренней демократии, скорее уж такое руководство, бюрократизация и нехватка внутренней демократии являются результатом самой логики постоянных массовых организаций, представляющих трудящихся как трудящихся. Поскольку революционные формы являются непременным выражением классовой борьбы и неизбежно не постоянны, то отрыв формы от содержания представляет контрреволюционную инерцию.
Конечно, из этого не следует, что мы отвергаем членство или работу в тред-юнионах, поскольку их, в конечном счете, контрреволюционная еще природа не означает, что революция началась бы завтра, если они внезапно прекратят свое существование. Тред-юнионы скорее тормозят борьбу лишь тогда, когда она доходит до степени самоорганизации, вступая в противоречие с постоянной формой. До этих пор они действуют как ограниченное выражение борьбы, именно с тем,  чтобы обеспечить свою роль в качестве представителей трудящихся. Следовательно, как трудящиеся, мы полагаем, что есть смысл состоять в тред-юнионах там, где они официально признаны.
Но, как анархо-синдикалисты, мы не питаем иллюзий относительно возможности преобразовать их в соответствии с нашими принципами. Вместо этого, мы призываем к анархо-синдикалистской стратегии массовых собраний, отзываемых делегатов с императивным мандатом, советам делегатов и акциям солидарности, невзирая на желание тред-юнионов, и пытаемся осуществить эту стратегию там, где только возможно. Преобразование тред-юнионов было бы пустой тратой времени, потому что сам уровень самоорганизации, необходимой для подобных реформ сделал бы эти реформы излишними. Это как если бы, уже сделав что-то самостоятельно, мы стали бы просить разрешения сделать это. На рабочих местах, где нет признанных тред-юнионов, мы выступаем за альтернативные структуры, о которых поговорим ниже.
 
Постоянные организации меньшинства
 
Это тот вид организации, который привычен для нас сегодня. Для анархо-синдикалистов представляют интерес две различные «про-революционные» роли таких организаций: пропагандистские группы и сеть борющихся активистов. Мы рассматриваем это как две роли, которые могут играть организации. Их может выполнять и одна организация – как в случае с попытками SFразработать двойную структуру местных и отраслевых сетей, и отдельные организации, каждая из которых сосредотачивается на выполнении своей задачи. Мы детально изложим наши предпочтение в последующем разделе «Как мы это видим»; пока же достаточно понять, что в рамках данного типа организации могут выполняться различные роли. Мы не считаем полезным определять тот или иной вид организации меньшинства – даже на производстве и рабочих местах – как тред-юнион, поскольку конкретно в английском языке это слово имеет подтекст массовой организации, для которой мы и оставляем данный термин.
 
Непостоянные организации меньшинства
 
Этот тип организации, по существу, служит отражением постоянных организаций меньшинства, с тем исключением, что они создаются, исходя из потребностей классовой борьбы в данное время и в данном месте, а не на основе некоей общей стратегии. Примером могут служить «Друзья Дуррути» как организация – гибрид пропагандистской группы и сети борющихся активистов, и, возможно, группы на рабочих местах, такие как Сеть сопротивления работников МакДональдса[24], неофициальные социальные сети «безликого сопротивления», описанные шведской коммунистической группой «Kämpa Tillsammans»[25] или же некоторые из групп участников антивоенного движения, которые сформировались во время подъема антивоенных настроений в 2002-2003 гг. Учитываю их меняющуюся и непостоянную природу, единственный стратегический подход к таким организациям, который мы можем предложить, заключается в том, чтобы поддерживать их там, где они формируются, и создавать их на наших собственных рабочих местах или в местностях, там и когда это удается.
 
Массовые непостоянные организации
 
Массовые непостоянные организации – это продукт определенного уровня классовой борьбы, и поэтому их нельзя создать методом постепенного набора членов. С нашей точки зрения, это единственный потенциально революционный тип организации, поскольку они служат массовым выраженим ожесточенной классовой борьбы. Организации, которые мы можем построить в настоящем, являются «про-революционными» организациями меньшинства, которые могут создать сеть, вести пропаганду, агитировать за развитие классовой борьбы и, по мере ее развития, придать ей анархо-синдикалистские формы. Мы полагаем, что неспособность признать фундаментальное различие между массовыми революционными организациями и «про-революционными» организациями меньшинства может привести только к путанице на практике и к деморализации. Только признав взаимосвязь между организацией и классовой борьбой, мы сможем понять, что возможно и осуществимо здесь и сейчас и как это поможет нам приблизиться к тем массовым революционным профсоюзам, к которым мы стремимся (подробнее об этом в следующем разделе «Как мы это видим»).
 
Возвращаясь назад
 
Следует помнить, что эти четыре организационных типа есть до известной степени идеализация. Группы, существующие в реальности, фактически являются комбинациями этих типов. Однако эти идеальные типы представляют реальные противоречия. Так, парадокс массовой революционной организации на основе прямой демократии в период,  когда большинство трудящихся не выступают за революцию, диктует вполне реальные количественные границы всем попыткам создания революционных профсоюзов здесь и сейчас. Возьмем, к примеру, раскол между испанскими CNT и CGT по вопросу об участии в созданных государством производственных советах – органах классового сотрудничества.
Изгнание шведской SACиз Международной Ассоциации Трудящихся (IWA), по подобным же причинам, также отражает этот парадокс: внутренняя демократия в массовой организации в период, когда большинство трудящихся не выступает за революцию, означает, что организация должна пожертвовать или внутренней демократией, или своими революционными принципами – то есть, так или иначе,  порвать  с анархо-синдикализмом. Единственная альтернатива – невероятно успешная внутренняя просветительская работа, позволяющая превратить всех членов в сторонников революции. Кроме того, само сосуществование революционных организаций с государством неизбежно создает неустойчивую, временную ситуацию двоевластия: либо они совершат революцию, либо будут разгромлены или привыкнут к подзаконному существованию в качестве обычного тред-юниона.  
Следовательно, хотя описанные нами организационные типы не определяют все фактически существующие организации, они демонстрируют, какие типы организаций имеются в реальности и какие противоречия возникают в организациях, которые пытаются их сочетать. Парадокс разрешается только с повышением уровня классовой борьбы и классового сознания.  Вот почему революционные профсоюзы – это неизбежно непостоянный продукт борьбы, и попытки сохранить их при отсутствии борьбы, выражением которой они являются, приведут к тому, что скатятся к контрреволюционной роли. Без воинствующей борьбы они не могут существовать, становясь обычными органами представительства работников в рамках капитализма, но средством  окончательного уничтожения рабочего класса как класса наемных тружеников
 
НАШЕ ПОНИМАНИЕ РЕВОЛЮЦИИ
 
“Либертарно-коммунистическая экономика, система без рынка, при которой у всех есть равные права в удовлетворении своих потребностей, всегда была целью анархо-синдикалистов. Рабочее самоуправление  мало что дало бы в мире неравенства, где решения диктует рынок”.
Федерация Солидарности (2003)[26]
 
Анархо-синдикалисты являются либертарными коммунистами. Без этой коммунистической перспективы, анархо-синдикализм мало чем отличался бы от демократического тред-юнионизма ради самоуправления в рамках капитализма. Коммунисты признают, что капитализм – это не просто недемократический способ управления, но определенный способ производства. Демократизация не сделает его более чутким к потребностям человека, пока сохраняются деньги, товарное производство и обмен. Следовательно, в отличие от классического положения Рудольфа Роккера, которое цитировалось выше в данной брошюре, наше понимание революции означает не просто овладение производством ради демократического самоуправления им, но одновременно с этим и процесс коммунизации – перестройки общественного производства, ориентируясь на человеческие потребности.
Это влечет за собой не освобождение рабочего класса, которое предусматривал  Роккер, но ликвидацию нас как класса и вместе с тем – отрицание всяких классов вообще. Это также подразумевает не демократизацию работы, но ее ликвидацию в качестве отдельной сферы деятельности человека. Более активная деятельность – ради зарплаты или нет – полезная сама по себе, сводится к скучной, отчужденной работе ради целей накопления капитала. Нам не нужно демократического и самоуправляемого отчуждения, мы хотим ликвидировать всякое отчуждение. Кроме того – и это важно для практики анархо-синдикализма – целые отрасли экономики предстоит ликвидировать вообще, а те, что останутся, должны быть радикально изменены в том, что касается разделения труда и природы самой производственной деятельности.   
Это представляется важным: ведь хотя массовые собрания работников центров обработки вызовов (callcenter) или финансовых учреждений, вполне вероятно, станут частью революционного подъема, тем не менее, таким центрам и учреждениям в либертарно-коммунистическом обществе места не будет. В некоторых районах Великобритании почти половина работников занята в этих отраслях. Однако в какой-то момент этим собраниям придется принять решение о самороспуске в рамках общего процесса реорганизации производства, ориентируясь на человеческие потребности, – процесса, который и составляет социальную революцию. Это еще раз демонстрирует ограниченность классического подхода, подчеркивавшего лишь цели самоуправления, и вновь подтверждает потребность заявить ясно и недвусмысленно что мы – коммунисты и что социальная революция – это процесс коммунизации.
 
КАК МЫ ЭТО ВИДИМ
 
“Мы хотим создать общество, основанное на рабочем самоуправлении, солидарности, взаимной помощи и либертарном коммунизме. Это общество может быть достигнуто только организациями рабочего класса, основанными на тех же самых принципах – революционными профсоюзами (...) Революционные профсоюзы есть средства для трудящихся организоваться и бороться со всеми проблемами - и на рабочем месте и вне его”.
Конституция  Федерации Солидарности (2005)[27]
 
Как мы видели, анархо-синдикалистский профсоюз – это не просто по-настоящему демократический тред-юнион, но нечто совершенно иное и с совсем другими целями. Такие постоянные массовые организации, как тред-юнионы, существуют как формы, которые организуют трудящихся. В отличие от этого, революционные профсоюзы, за которые выступают анархо-синдикалисты, являются выражением процесса самоорганизации трудящихся в ее наивысших точках. Поэтому, если мы хотим иметь такие организации, нам следует вести агитацию за ведение самой классовой борьбы и за то, чтобы она принимала такие формы, если и когда в достаточной мере разовьётся боевой настрой класса. «Создание профсоюза» в буквальном понимании этого слова лишено смысла и представляет собой фетишизм формы – позабыв о том, что форма может быть лишь выражением содержания, то есть, классовой борьбы.
С нашей точки зрения, революционный профсоюз неизбежно является непостоянным, потому что он служит выражением той или иной волны в классовой борьбе. Он не может пережить борьбу, выражением которой он служит, не становясь чем-то совершенно иным, чем-то контрреволюционным, именно потому, что анархо-синдикалистские профсоюзы определяются участием в борьбе, прямым действием, солидарностью и контролем снизу. Особая форма, которую порождают такие профсоюзы, – это массовые собрания, открытые для всех трудящихся (за исключением штрейкбрехеров и администрации), и отзываемые делегаты с императивным мандатом, формирующие советы делегатов с целью координации борьбы. По мере роста числа таких собраний, желательно объединение в федерации по регионам и отраслям производства.
С тем, чтобы развить классовую борьбу в направлении возможности подобных революционных профсоюзов, есть, с нашей точки зрения, две организационные роли, которые могли бы позволить анархо-синдикалистам участвовать в прямом действии «здесь и сейчас». Это либертарно-коммунистические пропагандистские группы (разновидностью которых являются анархо-синдикалистские пропагандистские группы) и сети борющихся активистов (их разновидностью служат отраслевые сети, на которых мы сосредоточим свое внимание).
В отличие от платформистского «всеобщего союза анархистов» или лево- коммунистической «единственной пролетарской партии», мы проявляем больший плюрализм в том, что касается пропагандистских групп. Хотя мы против бесполезного дублирования сил и ресурсов, мы также против ложного единства, которое часто сопровождает попытки объединить всех в одну единственную политическую организацию. Если между группами существуют реальные политические различия, они должны организовываться независимо друг от друга. Это, однако, не является препятствием для практического сотрудничества в конкретных проектах в общих интересах. Поэтому, хотя мы твердо убеждены в своих идеях и стремимся убедить в них других, в том, что касается пропагандистских групп, мы выступаем за несектантский, плюралистический подход и братское сотрудничество всюду, где это возможно, с тем чтобы распространять либертарно-коммунистические идеи и развивать классовую борьбу.
В том, что касается пропаганды, мы преследуем двоякую цель: привлечь других сторонников революции на наши позиции и к нашей тактике, и шире распространить тактику анархо-синдикализма и либертарно-коммунистические идеи в среде трудящегося  класса. Самое очевидное средство достижения первой цели – издание брошюр и участие в дискуссиях с более широкой «про-революционной» средой: если мы уверены в наших идеях, мы не должны бояться их открытого столкновения с другими. Вторая цель распространения наших идей среди более широкого класса влечет за собой такие действия как выпуск и распределение стачечных бюллетеней на пикетах или распространение пропаганды на рабочих местах, где угрожают увольнения, а также распространение доступной для всех информации в Интернете и проводящих публичных митингов.
Что касается отраслевых сетей, мы рассматриваем членство в них как в меньшей мере обусловленное идеями и в большей – экономическим положением (работой и борьбой в той или иной отрасли производства). Конечно, требуется и определенный уровень согласия с нашей теорией и тактикой – сети не аполитичны, – но он, с нашей точки зрения, может быть не столь высоким, как для пропагандистской группы. К примеру, было бы глупым не объединиться в организацию с другими борющимися активистами только потому, что они по-иному понимают революцию или еще не убеждены в ее необходимости, но, тем не менее, поддерживают прямое действие, массовые собрания и низовой контроль за ходом борьбы.
Как следствие, мы считаем, что членство в политической организации не должно быть предварительным условием для присоединения к отраслевой сети, поскольку это создавало бы ненужную преграду для создания и роста таких сетей. Поэтому мы рассматриваем развитие таких сетей как конкретный проект для практического сотрудничества с другими «про-революционными» группами и неприсоединившимися к ним людьми, которые также испытывают потребность в этих сетях. Роль сетей должна была состоять в выпуске пропагандистских материалов, касающихся конкретной отрасли производства, и ведении агитации в отрасли за прямое действие, солидарность и контроль снизу. Для начала это означает невидимое, «безликое сопротивление», но цель состоит в том, чтобы способствовать возникновению открытого конфликта под контролем массовых собраний всех работников.
Может показаться, что это представляет собой разделение политической и экономической организации, что чуждо анархо-синдикализму. Мы не согласны с такой оценкой. Обе организационных роли обращаются и к «экономическим», и к «политическим» проблемам классовых интересов, будь то заработная плата и условия труда, пограничный контроль или право на аборт. Единственное разделение здесь то, которое является материальным фактом капиталистического общества – у нас общее экономическое положение с коллегами по работе, и они могут быть борющимися активистами, не разделяя всех наших политических идей. Мы просто говорим, что это не должно быть преградой для совместных действий, просто это следует признать и соответственно строить организацию. Мы полагаем, что роль пропагандистских групп и отраслевых сетей являются средствами достижения этого.
Наконец, мы должны сказать, что список действий, приведенных в качестве примеров для каждого типа организации, отнюдь не исчерпывающий. Бывают, к примеру, времена, когда любой тип организации может выступать в форме прямого действия – для поддержки либо своих членов, либо других борющихся трудящихся, которые, по тем или иным причинам, не могут предпринять определенные формы действия самостоятельно[28]. Все возможности, которые создаются в ходе классовой борьбы, нельзя знать заранее, и было бы глупо пытаться сделать это, точно и исчерпывающе расписав все, что должна делать каждая организация. Вместо этого мы стремимся всего лишь описать виды организации, которые могут продвинуть вперед классовую борьбу и приблизить нас к либертарному коммунизму.
 
ОТРАСЛЕВАЯ СТРАТЕГИЯ ФЕДЕРАЦИИ СОЛИДАРНОСТИ
 
Федерация Солидарности стремится создать активную оппозицию против хозяев и государственной власти, – оппозицию, контролируемую самими трудящимися. Ее стратегия может примениться одинаково и теми в официальных тред-юнионах, кто желают организоваться независимо от профбюрократии, и теми, кто хочет создать другой тип самоорганизации.
 
Контроль снизу
 
Решения должны приниматься коллективно. Это означает, что они должны приниматься массовыми собраниями, а не профчиновниками в профбюро. Эти массовые  собрания включают всех работников, независимо от их членства в профсоюзе. Они не включают штрейкбрехеров и администрацию.
Любой, кого мы выбираем для переговоров с администрацией, должен получить  мандат от работников, который дает им ясный наказ относительно того, что приемлемо, а что нет. Массовые собрания трудящихся должны иметь возможность отзыва всех делегатов в любой момент.
 
Прямое действие
 
Прямое действие на рабочих местах означает забастовки, итальянские забастовки, работу строго «по правилам», захват предприятий и бойкот. Мы против альтернативы, предполагающей «партнерство» с хозяевами. Трудящиеся могут добиться серьезных уступок от администрации только тогда, когда прибегают к забастовкам или когда хозяева боятся, что забастовка может произойти.
 
Солидарность
 
Солидарность с другими трудящимися – ключ к победе. Трудящиеся должны поддерживать все конфликты с участием других трудящихся, несмотря на антипрофсоюзные законы. Мы должны напрямую обращаться к другим трудящимся за поддержкой. «Не пересекайте линию пикетов!»
 
Контроль над фондами
 
Забастовочные фонды должны контролироваться самими трудящимися. Чиновники откажутся финансировать не разрешенные законом акции солидарности. Профбюрократы используют официальную поддержку и выплаты бастующим для того, чтобы начинать действие и прекращать его, как открывают и закрывают кран.
Тред-юнионы используют большую часть своих политических фондов на поддержку кандидатов в депутаты парламента. Поддержка лейбористской партии (применительно к России это вполне можно сказать о КПРФ, как «нашем» варианте «рабочей» партии – прим. пер.) не отвечает интересам трудящихся. Мы не должны также попадать в ловушку поддержки так называемых «социалистических» кандидатов (соответственно, любых политиков, лезущих во власть под вывеской «социализма», «коммунизма» и вообще борьбы за права рабочих – прим. пер.). Парламентская система предполагает, что рабочий люд не осуществляет власть и контроль, а отказывается от них.
 
Социальные изменения
 
Интересы трудящегося класса состоят в разрушении капиталистического общества. Все богатство общества производится трудящимися. Однако часть его превращается в прибыли акционеров и бизнесменов, владеющих средствами производства. Когда трудящиеся выдвигают требования о повышении заработной платы, они всего лишь пытаются добиться большей доли того, что по праву и так им принадлежит.
Это означает, что тред-юнионистской организации, возникающей вокруг традиционных проблем «хлеба с маслом», самой по себе недостаточно, хотя она и жизненно необходима. Нужны не только структура массовых собраний и делегатов, но и особое присутствие анархо-синдикалистов в любых организациях на рабочих местах. В настоящее время такая организация неизбежно привлечет лишь меньшинство трудящихся. Роль анархо-синдикалистских активистов состоит не в том, чтобы контролировать организацию на рабочих местах, но в выдвижении анархо-синдикалистской перспективы на собраниях  рабочей организации и попытке добиться широкой поддержки наших целей и принципов, посредством пропагандистской работы.
 
Преамбула
 
Конечная цель Федерации Солидарности – безгосударственное общество самоуправления, основанное на принципе: от каждого по способностям, каждому по потребности. Это общество, в котором мы больше не будем использоваться как средство для достижения целей хозяев, наживающих деньги на нашем труде.
В среднесрочной перспективе и в качестве важнейшей предпосылки к такому обществу, SF пропагандирует и стремится создать анархо-синдикалистские профсоюзы. С этой целью, SF стремится создать боевую оппозицию против хозяев и государства, контролируемую самими трудящимися. Ее стратегия может примениться в равной мере и  теми в официальных тред-юнионах, кто желает организоваться независимо от профбюрократии, и теми, кто хочет создать иные типы самоорганизации.
 
Детали стратегии
 
Массовые собрания должны рассматриваться как структура, альтернативная по отношению к структурам официальных тред-юнионов, в которых доминируют освобожденные чиновники-бюрократы. Все решения должны приниматься на таких  собраниях коллективно. Работа этих собраний на различных предприятиях и в учреждениях должна координироваться советами делегатов.
В самых по-боевому настроенных предприятиях и учреждениях массовые собрания будут проводиться регулярно, и это тот идеал, к которому мы стремимся. В других местах это, вероятно, окажется невозможным, и там организовать подобные собрания удастся лишь тогда, когда вспыхнет трудовой конфликт. Нам нужен трехаспектный подход к делу действительного создания независимой организации на производстве.
1. В местах работы, где существует официально признанный тред-юнион, входящий в Британский конгресс тред-юнионов (TUC), членам SFследует вступить в тред-юнион, но при этом продвигать анархо-синдикалистскую стратегию. Это означало бы вовлечение собраний на рабочих местах в принятие коллективных решений по рабочим проблемам. Однако трудящиеся, вероятно, предпочтут сохранить членские билеты, дабы избегать расколов на рабочем месте между членами и не членам тред-юнионов.
2. В местах работы, где тред-юнионы отсутствуют, всюду, где только возможно, следует создавать независимые профсоюзы, основанные на принципе коллективного принятия решения.
3. В местах работы, где отсутствуют тред-юнионы и где трудящихся трудно организовать из-за высокой текучки кадров или большого количества временных рабочих, нам следует просто собирать рабочие собрания, когда возникает конфликт.
Члены SFдолжны вести также пропагандистскую анархо-синдикалистскую работу при любом сценарии событий. Принципы нашей отраслевой стратегии применимы ко всем трем подходам.
 

    Примечания:


[2] Цит. по: http://www.chomsky.info/books/state01.htm
[3] «Таким образом, анархо-синдикалисты видели необходимость соединить политическое и экономическую борьбу в единое целое. Они отвергали чисто экономическую организацию и настаивали на том, чтобы революционный профсоюз имел ясную политическую цель: ниспровержение капитализма и государства». (http://www.solfed.org.uk/booklets/british-anarcho-syndicalism.htm)
[4]«Каждая забастовка, будь она успешной или нет, рассматривалась как усиление  враждебности между классами и тем самым стимулирование дальнейших конфликтов. Забастовки поощряют чувства солидарности и являются учебным полем для дальнейшей борьбы. Кульминационным моментом, после долгой серии забастовок, все более широких и интенсивных, должна была стать революционная “всеобщая забастовка”» (http://www.solfed.org.uk/booklets/british-anarcho-syndicalism.htm)
[5]http://en.wikipedia.org/wiki/Rosa_Luxemburg#Dialectic_of_Spontaneity_and_Organisation (In a Revolutionary Hour: What Next?, Collected Works 1.2, p.554)
[6] Цит. по: http://www.spunk.org/texts/places/spain/sp001780/chap8.html [Русский перевод Манифеста Друзей Дуррути: https://aitrus.info/node/101]
[7]Документоснованияплатформистскойтрадиции – «Organizational Platform of the General Union of Anarchists (Draft)» ( http://www.anarkismo.net/newswire.php? story_id=10007) [Аршинов П., Махно Н. Организационная Платформа Всеобщего союза анархистов http://www.avtonom.org/lib/theory/makhno/platform.html; [П. А. Аршинов] Организационная платформа всеобщего союза анархистов (проект)//Анархисты. Документы и материалы. 1883 – 1935 гг. В 2 тт. Т. 2. 1917-1935 гг. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1999. С. 478-]
[9]Пример такой программы реформирования можно обнаружить в разделе «Профсоюзная Демократия» меморандума WSM: «Мы боремся за то, чтобы изменить роль освобожденных функционеров (…) За прямые выборы во все комитеты, всех делегатов на конференции и в национальное руководство, их подчинение императивному мандату и возможность их отзыва (…). Там, где революционеры могут получить достаточную поддержку, чтобы победить на выборах в национальное руководство больших или даже маленьких профсоюзов, или действительно маленьких, эта поддержка не должна использоваться только для избрания кандидата. Вместо этого, она должна быть использована для такого коренного изменения структуры профсоюза, чтобы вернуть власть рядовым членам и превратить чиновников в простых администраторов и ресурс, а не лица, принимающие решения».
[10]The Mass Strike, p15
[11]Gilles Dauvé, A contribution to the critique of political autonomy (http://libcom.org/library/a-contribution-critique-political-autonomy-gilles-dauve-2008)
[12]Gilles Dauvé, The eclipse and re-emergence of the communist movement (http://libcom.org/library/eclipse-re-emergence-giles-dauve-0)
[13]Болееподробныйотчетособытияхсм. вброшюреФедерацииСолидарности «Anarcho-syndicalism in Puerto Real: from shipyard resistance to community control» (http://libcom.org/library/anarcho-syndicalism-puerto-real-shipyard-resistance-community-control)
[14] Доступно в печатном варианте у Федерации Солидарности, либо он-лайн здесь: http://www.syndikalismusforschung.de/Class%20struggle%20Innenteil%20final.pdf   
[16]Отчет об учреждении совета делегатов см.: http://www.solfed.org.uk/solidarity/03.htm#04
[19]Gilles Dauvé. A contribution to the critique of political autonomy – http://libcom.org/library/a-contribution-critique-political-autonomy-gilles-dauve-2008
[22]Некоторые из них описаны одним либертарным коммунистом и членом профсоюза работников общественных служб (UNISON): http://libcom.org/library/cost-living-pay-increase-struggles-interview-2008
[28]Мы имеем в виду, в частности, оккупационную забастовку мусорщиков Брайтона в 2001 г., во время которой анархисты помогали не только «дикому» захвату, но и участвуя в блокаде мусоровозов, предотвращая использование их штрейкбрехерами, а также помогая в распространении листовок в кадровых агентствах, которые набирали штрейкбрехеров. См. отчет: http://libcom.org/history/2001-brighton-bin-mens-strikeand-occupation - Лондонская Коалиция Против Бедности (LCAP) также может служить примером группы, которая участвует в прямом действии и вне рабочих мест, и на них, ведя там пропаганду.
 
 
 
Перевели: К. С. Бессмертный, В. Граевский

 

  • От admin2 в 12/17/2009 - 21:20