Говоря о проблематике «женского вопроса» в рамках российского анархизма, стоит отметить его явно недостаточную исследованность на сегодняшний день. При попытке найти соответствующие исследования удается обнаружить разве что работы, посвященные данной тематике современных российских исследователей Павла Ивановича Талерова и Алексея Николаевича Гарявина, причем интересующие статьи второго из упомянутых авторов давно стали библиографической редкостью, в связи с чем большинство из них крайне сложно найти.

Также стоит отметить исследования, посвященные участию женщин в российском анархистском движении. Это статья Д. В. Добрышевского о женщинах в махновском движении, исследования Д. И. Рублёва биографии Марии Григорьевны (Маруси) Никифоровой (одна из статей написана совместно с российским историком Ярославом Викторовичем Леонтьевым, и еще одна, совместно с немецким историком Евгением Александровичем Казаковым), а также другие исследования биографии Маруси Никифоровой, написанные в т. ч. зарубежными авторами, такими как Малькольм Арчибальд (Канада) и Володимира Чопа (Украина). Также можно найти некоторое количество статей, посвященных биографии второй жены Нестора Махно, Галине Андреевне Кузьменко, а также таким видным анархисткам, как Ольга Ильинична Таратута и Мария Исидоровна Гольдсмит (Корн) и некоторые другие материалы, в т. ч. имеющие лишь косвенное отношение к нашей теме, такие как статья Ж. И. Черненко «Эмма Гольдман о Русской революции и большевизме».

После разгрома «хождения в народ» в семидесятых годах девятнадцатого века анархизм в Российской империи длительное время находился в состоянии глубокого упадка, однако с наступлением нового века начинается процесс его постепенного возрождения. Значительную роль в этом играли российские анархисты, жившие в тот период в эмиграции в различных странах Европы.

При этом, учитывая состояние, в котором находилось на тот момент движение, а также те условия, в которых оно возрождалось, главными задачами, которые перед ним стояли, являлись формирование прочной социальной базы анархистского рабочего и крестьянского движения, а также пропаганда идей социальной революции. Все это хорошо прослеживается как на страницах анархистской прессы того времени, так и в распространявшихся либертариями (т. е. анархистами) книгах и брошюрах.

На этом фоне «женский вопрос» как нечто самостоятельное оказывается для российских анархистов второстепенным. Тем не менее сама тематика подобного рода, пусть и вплетенная в общую повестку дня, периодически ими озвучивалась.

Необходимо также в этой связи учитывать позицию главных теоретиков и пропагандистов анархистской мысли, задававших основной тон по данному вопросу.

И, если еще Прудон, от которого берет начало современная анархистская традиция (при этом в стороне остаются такие предшественники французского анархиста и федералиста, как Сильвен Марешаль и Уильям Годвин), по сути, выступал противником равноправия мужчин и женщин: «Кто хочет уничтожения брака, эмансипации женщины, тот хочет также уничтожить право и свободу; тот стремится к мужеложству» [47, с. 314], то уже Михаил Бакунин выступил по данному вопросу с совершенно иных позиций. Его позицию поддержал и развил Петр Кропоткин, а также такие видные теоретики и пропагандисты международного анархизма, как Жозеф Дежак, Жан Грав, Эррико Малатеста и многие другие.

На смену точки зрения Прудона, согласно которой женская эмансипация приведёт к торжеству разврата и к концу общества [47, с. 250], пришло мнение, согласно которому свободное общество не может быть построено без достижения равенства мужчин и женщин. При этом французский теоретик анархизма подвергался резкой критике за свою позицию по женскому вопросу. Так, например, в своем письме Прудону, датированном маем 1857 г., Ж. Дежак называл его самого за это Нарциссом, а его слова — «ослиной глупостью» [24].

Что же касается Бакунина, то он, в своей работе «Кнуто-Германская империя и социальная революция» (1870) провозглашал следующее: «В самом деле, я свободен лишь тогда, когда все человеческие существа, окружающие меня, мужчины и женщины равно свободны» [5, с. 266]. Только такое общество по мысли российского анархиста можно было бы назвать действительно свободным. Позднее, в «Прибавлении Б» к «Государственности и анархии» (1873) среди прочих программных требований им заявлялось: «9. Славянская секция требует вместе с свободой равенство прав и обязанностей для мужчин и женщин» [6, с. 525].

В свою очередь Петр Кропоткин в своем программном произведении «Хлеб и воля» (1892) прямо заявлял о том, что:

«Мы же должны помнить, что революция, которая будет только наслаждаться красивыми фразами о Свободе, Равенстве и Братстве, но сохранит домашнее рабство женщины, не будет настоящей революцией. Целой половине человечества, находящейся в кухонном рабстве, пришлось бы впоследствии начать свою революцию, чтобы освободить себя от другой половины» [36, с. 136–137].

Такими были основные положения анархистских авторов по «женскому вопросу» к началу двадцатого столетия [подробнее об отношении Бакунина и Кропоткина к решению «женского вопроса» см. 17; 53, с. 328–330]. К ним можно добавить также рассуждения француза Жана Грава, считавшего «порабощение женщины» пережитком варварства и требовавшего ее (женщины) освобождения в ходе социальной революции [22, с. 182]. Более того, он настаивал на том, что подлинная эмансипация женщин может быть достигнута исключительно посредством социальной революции, и «для этого ей необходимо ассоциироваться и идти заодно с теми, кто стремится к освобождению всех без исключения людей, без различия пола и национальности» [22, с. 193].

Сюда же стоит добавить точку зрения по данной теме философа-младогегельянца, индивидуалиста Макса Штирнера (наст. имя — Иоганн Каспар Шмидт), пусть до конца девятнадцатого столетия его идейное наследие и оставалось в анархистской среде малоизвестным.

Так, в своем главном труде «Единственный и его достояние» (1844) он писал, что: «иногда желание вспыхивает в сердце менее страстном и своенравном, чем сердце Юлии. Уступчивая, слабовольная женщина приносит себя в жертву семейному миру», которое он далее в тексте поясняет следующим образом:

«Что сказать тогда, если уступившая сознает, что она не удовлетворила свое желание и смиренно покорилась какой-то высшей силе, — покорилась и пожертвовала собой потому, что суеверие семейственности овладело ее волей?

Там победил эгоизм, а здесь побеждает покорность, и эгоистическое сердце истекает кровью. Там эгоизм был силен, а здесь он слаб. Но слабые — это мы уже давно знаем — бескорыстны. О них, об этих своих слабых членах, семья заботится, так как они принадлежат семье, а потому уже не принадлежат себе и не пекутся о себе» [56, с. 208–209].

Учитывая же позицию немецкого философа о семье и эгоизме, можно видеть, что он выступает противником подчиненного положения женщины относительно мужчины. Это также важно иметь в силу увлечения штирнеровскими идеями части российских анархистов, в т. ч. анархистов-коммунистов начала двадцатого столетия.

При этом собственно анархо-индивидуалисты настаивали в своих трудах на принципах равенства мужчин и женщин [12, с. 81].

Таким образом, перед нами предстает примерная картина доминирующей позиции по «женскому вопросу» в международном анархистском движении, и в российском — как его части, сложившейся к началу двадцатого века (несколько в стороне при этом оказывается мнение по рассматриваемому вопросу Льва Толстого, стоящего в анархистском пантеоне несколько особняком [о взглядах Толстого на интересующий нас вопрос см.: 53, с. 330]). Как можно видеть, в целом анархистские авторы выступали за женскую эмансипацию, говоря о необходимости достижения равенства полов в обществе. Тем не менее, хотя иногда подобного рода тематике и уделялись целые главы (Жан Грав), специальных произведений, посвященных непосредственно женскому вопросу у рассмотренных нами авторов не было. И это неудивительно, с учетом позиции французского анархиста, которую разделял и Кропоткин: эмансипация женщин возможна лишь посредством социальной революции в ходе совместной борьбы всех угнетенных классов общества. Отсюда же некоторыми авторами развивался тезис о том, что бороться за права женщин как социальной группы в рамках существующего буржуазного строя бессмысленно, а потому не возникало и необходимости как-то особо акцентировать на этом внимание.

При этом Грав считал, что процесс женской эмансипации необходимо начинать с детского воспитания: «Приучить девочек и мальчиков к товарищескому обращению — это значит сделать значительно больше для эмансипации женщин, чем могут сделать все законы и права, требуемые феминистками» [23, с. 22].

В начале двадцатого столетия такое положение дел привело к спорам на страницах анархистской прессы между Эммой Гольдман и Петром Кропоткиным вокруг «неомальтузианства». Речь шла об идеях планирования семьи, распространения культуры использования контрацептивов и контроля над рождаемостью [подробнее о взаимоотношениях неомальтузианства и анархизма см.: 60, p. 53–75; 63]. Э. Гольдман выступала сторонницей неомальтузианских теорий, считая, что облегчения жизни женщин необходимо добиваться уже здесь и сейчас, не дожидаясь социальной революции. Кропоткин же считал неомальтузианство реформистским течением, только отвлекающим от борьбы за революцию, за создание нового, свободного общества [63, p. 242–244].

Среди российских анархистов преобладала позиция Кропоткина. В этом можно убедиться, если обратиться к их эмигрантской прессе начала двадцатого столетия. Кроме того, из нее видно то, что главными задачами, которые стояли перед движением, были: формирование социальной базы движения, а также пропаганда социальной революции. В свою очередь через это немало внимания уделялось формам и средствам революционной борьбы.

Если же говорить о периодике, то на страницах эмигрантской анархистской печати, таких изданий, как «Хлеб и воля» (Лондон), «Анархист» (Женева, Париж), выходивших в 1903–1909 гг., специально посвященных «женскому вопросу» материалов не встречается.

Не находим мы также соответствующих материалов ни в «Листках “Хлеб и воля”» (Лондон), 1906–1907 гг., ни в «Бунтаре» (Париж), 1908–1909 гг., ни в целом ряде других изданий, таких как «Буревестник» (Париж), 1906–1910 гг., «Без руля» (Париж), 1908 г., ни в некоторых других.

И все же постепенно данная тема начинает проникать на страницы анархистской печати. При этом насколько можно судить по дискуссиям, шедшим в тот период во французском, испанском и американском анархистском движении, это было связано с проникновением в анархистский дискурс упомянутых выше неомальтузианских идей [1, с. 6–7]. То есть в данном случае русскоязычные анархистские публицисты шли по стопам своих западных товарищей.

Тем не менее в целом дискуссии вокруг женского вопроса продолжали оставаться темой глубоко второстепенной. Об этом свидетельствуют и материалы вышедшего в 1998 году первого из двух томов «Анархисты. Документы и материалы» [2].

При этом иногда речь не более чем о вспомогательной роли женщин в рабочей борьбе, как, например, в одной из анархистских листовок Белостока 1904 г.:

«Некоторые женщины-работницы могли бы посвятить себя тому, чтобы накормить, напоить, одеть детей и среди грохота шума битвы объяснять им смысл происходящей борьбы, как битвы за освобождение рабочих, за свободу и детей» [2, с. 50].

В некоторых других случаях речь могла идти об обличении проституции, как постыдного порождения капиталистического общества, когда голод и нищета в рабочих семьях вынуждали женщин продавать свое тела «для удовлетворения гнусной страсти <…> буржуазии», чтобы иметь возможность накормить своих детей и / или родителей [2, с. 186, 375].

В программных положениях анархистов, в их конкретных требованиях в ходе повседневной борьбы время от времени раздавались требования уравнивания в социально-экономических правах мужчин и женщин. Говорилось о необходимости женской эмансипации [2, с. 110, 474], за которую выступали в своих произведениях ведущие теоретики и пропагандисты международного анархистского движения.

В одном же случае можно видеть и достаточно необычную для российских анархистов начала двадцатого века постановку вопроса, когда речь шла не о женщинах из рабочих классов, но о женщинах из привилегированных слоев общества. Речь об этом идет в тексте 1907 г. В. Забрежнева «О терроре»:

«Наконец, убийство Луккени австрийской императрицы Елизаветы произвело на массы самое отрицательное впечатление. Луккени поразил ее, как одну из представительниц власть и капитал имущих. Можно представить себе психологию сына народа, всю жизнь видевшего вокруг себя отчаянную нищету, голод, преждевременную безотрадную старость и массовую смерть детей пролетариев; гибель своих близких и постыдное унижение; вынужденную ради куска хлеба проституцию дочерей и сестер тех самых людей, которые тяжелым трудом создают богатства подлых паразитов, покупающих человеческое тело, — можно понять психологию сына народа при виде этой коронованной женщины, утопавшей в роскоши» [2, с. 250].

Как можно видеть, в данном случае нищета и бесправие женщин из рабочих классов противопоставлялись праздной роскоши коронованных особ. Критика императрицы Елизаветы Баварской, которую мы можем видеть в данном случае, весьма схожа с критикой «праздного класса» американским социологом и экономистом Торстейном Вебленом (1857–1929), изложенной им в книге «Теория праздного класса: экономическое исследование институций» (1899):

«Наша социальная система в силу того, что она происходит от патриархального уклада прошлого, отводит женщине особую роль — демонстрировать платежеспособность ее семьи. Согласно принципам современного цивилизованного общества, именно женщина должна заботиться о добром имени семейства, и потому сферой деятельности женщины является система расходов, доставляющих почет, и демонстративной праздности, посредством которой главным образом и поддерживается престиж семьи. По идеальному замыслу, имеющему тенденцию к воплощению в жизни высших денежных слоев, эта забота о демонстративном расточении материальных средств и сил должна в принципе быть единственной функцией женщины» [10, с. 193–194].

Своего рода же резюме пропаганде русскоязычных анархистов до Первой мировой войны относительно «женского вопроса» вполне можно подвести цитатой из листовки «Рабочие заповеди» (1913 г.) Группы вольных общинников: «VIII. Не смотри на женщину, как на рабу или предмет наслаждения. Но люби ее, как друга и помощника, и уважай, как равноправного члена общества» [2, с. 528].

Редкие материалы, так или иначе связанные с «женской тематикой», встречаются в эмигрантской анархистской прессе и в период Первой мировой войны [см.: 9; 14; 26; 31; 33; 39; 40].

Во время же Гражданской войны и революции 1917–1921 гг. в России отсутствие четкой ясности по многим важным вопросам создало анархистам немало проблем. Главным образом это было связано с не всегда последовательными попытками занять ими самостоятельную позицию в происходящих событиях, что вело к проблемам в борьбе за обретение массовой социальной базы.

Проблемы, однако, носили и более частный характер. Так, например, противники из лагеря Реакции, посредством сфабрикованных ими заявлений, подписанных якобы от имени либертариев, пытались выставить их сторонниками идеи об «обобществлении женщин». Такого же рода фальшивки распространялись иногда и от имени большевиков [3, с. 207–208, 253; 11; 53, с. 336–337].

Отчасти это было связано с игрой на страхах малограмотного обывателя, которому пытались преподнести в окарикатуренном виде идеи анархистов, предлагавших вместо традиционного «буржуазного» брака, который иногда называли своего рода домашней формой проституции, «свободный союз между мужчиной и женщиной», основанный на идеалах свободной любви [3, с. 24, 108, 155, 159–160].

При этом, конечно, анархисты в рамках своих программных заявлений продолжали выступать противниками социального неравенства мужчин и женщин, против угнетенного положения последних [3, с. 143, 160, 298–299]. Иногда заявления такого рода оказывались достаточно четко артикулированными, выходя за рамки простой констатации необходимости равенства полов.

Примером такого рода может служить «Манифест Курской Федерации анархических групп» (1918):

«Женщина! Узница кухни и спальни, освободись! Утверди свое право на культуру. Сбрось с себя цепи воспитания детей, уничтожь рабство горшков. Уничтожь домашнее хозяйство, уничтожь домашнее воспитание. Не будь рабыней у мужчины, не будь и куклой. Ты Человек — будь Человеком!» [3, с. 261]

А также резолюция Второй Всероссийской конференции анархо-синдикалистов (1918):

«3) Смешанное — совместное обучение и воспитание полов, что устраняет скверные мысли, становится порукой высокой нравственности и является лучшим средством в пользу женщины, чем все вместе взятые законы, направленные к ее полному раскрепощению» [3, с. 282].

Стоит также отметить, что в анархистском движении было немало женщин, занимавших видное место в нём, причем некоторые из них выдвинулись еще до начала гражданской войны: Ольга Ильинична Таратута, Мария Исидоровна Гольдсмит (Корн), Фаня (Фанни) Анисимовна Барон, и некоторые другие [некоторые подробности их биографий можно найти в книге Пола Эврича: 59]. Во время же гражданской войны широкую известность приобрели атаманша Мария Григорьевна (Маруся) Никифорова [подробно см. о ней: 35; 37; 41], вторая жена Нестора Махно Галина Кузьменко, игравшая далеко не последнюю роль в махновском движении [43, с. 824–840], и др. Участвовали женщины и в подпольной работе, о чем можно найти упоминания, в частности, в документах МВД г. Владивосток за 1919 год [16].

В архиве Эммы Гольдман в амстердамском Международном институте социальной истории (IISG) хранится довольно любопытный текст о женщинах в Российской революции, в котором речь идет как об анархистках, так и об активистках Партии социалистов-революционеров [62].

Не стоит, впрочем, думать, что статей, посвященных «женской тематике» в том или ином виде в анархистской периодической печати периода гражданской войны и революции, не было совсем. Так, например, в журнале «Жизнь и творчество русской молодежи», издававшемся московскими анархистами и рассчитанном на молодежную аудиторию, можно найти статью «Освобождение женщины и идея общественного воспитания» [21, с. 3]. В статье шла речь о вопросах материнства и воспитания детей, организации «Домов ребенка», а также о том, что женщина не должна слепо гнаться за модой, «пусть ничего не берет на веру, пусть найдет свою оценку современности. Побольше критики, самосознания и свободного самоопределения!» При этом, говоря о «Домах ребенка», речь вовсе шла о том, что они должны играть роль «помощника», а не заменителя матери, защищать ребенка «от вредных влияний невежественной среды», т. к. далеко не все современные родители действительно способны выполнять сложную воспитательную работу. Воспитание детей матерью называлось «естественным свойством материнства», которое, однако, надо еще уметь делать. Соответственно: «Быть достойной матерью — великое дело, и не избегать надо женщине материнства, а стремиться стать достойным его». Вместе с тем подчеркивалось право матери, если она не чувствует в себе призвания к материнству, отдавать своих детей на воспитание в «Дом ребенка», получая тем самым «полный простор» для самореализации.

В связке с данной статьей стоит рассматривать другой материал того же автора (Е. Горлова), «О семье», в котором призывалось перестроить семейные отношения на более свободных началах, «соответственно новому общественному идеалу», так чтобы дать максимальную свободу личности. Такая семья должна стать союзом равных, взаимоуважающих мужчины и женщины [20, с. 4].

Сюда же стоит добавить и призывы харьковских анархо-индивидуалистов покончить с «семейной властью», рассматриваемой ими в качестве своеобразного маленького государства в государстве [4, с. 1].

Вместе с тем в таких видных теоретических анархистских журналах периода гражданской войны, как «Вольная жизнь» (Москва), 1919–1922 гг., «Вольный труд» (Петроград), 1918–1919 гг., «Клич» (Москва), 1917 г., «Почин» (Москва), 1919–1922 гг., «Свобода внутри нас» (Киев), 1917 г., специально посвященных женщинам статей не появляется. Это при том, что в анархистской печати довольно часто поднимались вопросы культуры, религии, этики, искусства, образования, место и роль личности в истории, интеллигенции, молодежи.

Не нашлось места женской проблематике и в харьковских газетах «Рабочая мысль», 1917 г. и «Хлеб и воля», 1917–1918 гг., «Сибирском анархисте» (Красноярск), 1917–1918 гг. и других региональных изданиях, с которыми удалось ознакомиться. Не нашлось места для специфической женской тематики и в таких изданиях, как «Голос труда» (Петроград-Москва), 1917–1918 гг., «Рабочее знамя» (Петроград), 1918 г., «Свободная коммуна» (Москва), 1918 г.

Необходимо, впрочем, отметить, что часто это оказывались неполные газетные подшивки.

Из общего ряда анархистской печати периода гражданской войны особо выделялись две крупнейшие анархистские газеты: московская «Анархия» и петроградский «Буревестник», выходившие в 1917–1918 гг. При этом все, что удается найти специально посвященного «женскому вопросу» на страницах «Буревестника» — третий раздел в рамках статьи братьев Гординых «Пять идеалов анархизма», носивший название «Гениантропизм или освобождение и очеловечивание женщины», в котором авторы выступали с требованиями социального равенства женщин и мужчин [8]. В «Анархии» же мне и вовсе не удалось обнаружить ни одного подобного рода материалов.

Вместе с тем в статьях, публиковавшихся на страницах «Буревестника» и «Анархии», можно найти позицию анархистов по «женскому вопросу», однако это не посвященные ему напрямую материалы. То же самое можно сказать и о таких выше упомянутых периодических изданиях, как «Вольная жизнь» и «Свободная коммуна» [53, с. 331–335].

Кроме того, материалы, посвященные женщинам, можно найти и в некоторых других газетах. В частности, в московской «Рабочей жизни» было опубликовано несколько заметок Марии Суслиной: «Безработица и женщина», «К женщинам» [51; 52]. Во второй из названных статей речь шла о том, что женщинам необходимо активнее участвовать в работе профсоюзных организаций. Также в разных номерах той же газеты были опубликованы статьи Анны Борисовой, «Женщина и революция» [7], а также за подписью «W. S.», «Женщина-работница» [64].

Кроме того, насколько можно на сегодня судить по опубликованным документам, а также доступным в московских библиотеках отдельным номерам периодической печати махновцев и Конфедерации анархистов Украины «Набат», таким как «Московский Набат», «Вольный Бердянск», «Голос Махновца», «Елисаветградский Набат», «Набат» (Одесса), «Набат» (Харьков), «Харьковский Набат», «Повстанец», «Путь к свободе», здесь тоже не уделялось особого внимания «женской тематике». И это при том, что женщины принимали довольно активное, хотя и не массовое, участие в движении. Причем, как отмечает исследователь Д. В. Добрышевский, в отличие от Красной армии, в которую женщин часто мобилизовывали, в махновском движении женщины почти всегда попадали «по доброй воле (не считая пленниц)» [25, с. 155.].

В итоге, несмотря на наличие столь заметных женщин, в т. ч. публицисток (Мария Гольдсмит), а также отдельных публикаций, в том или ином виде посвященных «женскому вопросу», все это так и не привело к выделению «женской фракции» в либертарном движении, как то произошло спустя двадцать лет (в мае 1936 г.) в Испании, когда активистками анархо-синдикалистской Национальной конфедерации труда была создана радикальная женская анархистская организация «Свободные женщины» (Mujeres Libres) [подробнее см.: 55; 58].

При этом, как отмечал еще до Первой мировой войны Н. А. Рубакин: «в России движение собственно женское всегда шло нога в ногу с движением общественным, не изолируясь и не специализируясь на узких задачах узкого феминизма» [49, с. 350].

По мере приближения окончания гражданской войны в России анархисты все в большей степени выдавливались за границу, где с новой силой активно издавалась русскоязычная эмигрантская пресса и литература. Как и до 1917 г., основное внимание уделялось вопросам тактики, пропаганды анархистских идей и обретения своей социальной базы, к чему добавились оживленные споры о причинах неудач, постигших анархистское движение в ходе гражданской войны и распространение информации о текущей ситуации в Советской России, развернувшихся там репрессиях. Наглядными примерами этого вполне можно назвать такие печатные органы анархистской эмиграции данного периода, как «Анархический вестник» (Париж), 1921–1924, «Голос Труженика» (Чикаго), 1924–1927, «Рабочий путь» (Берлин), 1923. Издававший в Соединенных Штатах журнал «Волна» (Детройт, Кливленд, Нью-Йорк, Филадельфия), 1920–1924, отличался более широким спектром освещаемых на его страницах тем, а также большей палитрой мнений, тем не менее в целом и он вписывается в данную картину.

Издававшийся в Соединенных Штатах орган анархо-коммунистической федерации «Волна» писал по этому поводу в июле 1922 г., что «насущнейшей задачей момента является <…> нахождение путей и восстановления связи с широкими рабочими массами, создание массовых организаций», развитие печатных органов и максимально возможно широкая пропаганда анархистских идей [42, с. 4].

Что же касается женского вопроса в рамках анархистского движения, то, хотя в целом он и продолжал оставаться в достаточной степени маргинальным, тем не менее внимание к нему заметно возросло. Об этом наглядно свидетельствуют публикации в таких газетах, как «Американские известия» (Нью-Йорк), 1920–1924, и «Рассвет» (Нью-Йорк), 1924–1939, который к концу 1920-х гг. выродился в один из многочисленных антисоциалистических органов русской эмиграции. Причем наиболее интересным в данном случае оказывается именно «Рассвет», на страницах которого публиковалось множество материалов по женскому вопросу, как общетеоретического характера [см.: 34; 44; 45; 54], так и связанного с положением женщин в обществе и на рабочем месте на текущий момент [см.: 27; 28; 29; 32; 50]. Среди прочих материалов, в «Рассвете» можно найти и статью Эммы Гольдман, посвященную проблемам женской эмансипации [19].

На страницах «Американских известий» материалы, связанные с «женской тематикой», прослеживаются уже с 1920 г. [см.: 15; 30; 38; 46; 48; 57].

При этом, что касается анархистов, оставшихся еще на территории Советской России, то следует обратить внимание на историю с публикацией анархо-синдикалистским издательством «Голос труда» сборника статей Эммы Гольдман «Анархизм», из которого при этом оказались убраны статьи по «женскому вопросу», а также некоторые другие [сравни: 61 и 18].

Впрочем, подобный подход не выглядит особенно удивительным с учетом позиции части анархо-синдикалистов и анархо-коммунистов того периода, стоящих «на чисто классовой точке зрения», согласно которой «специфически-женского вопроса нет: есть только один вопрос — это полное освобождение пролетариата», как о том провозглашало в своем предисловии к русскоязычному изданию брошюры (предположительно 1922 год) Милли Виткоп-Рокер (анархо-синдикалистка и феминистка, гражданская жена Рудольфа Роккера) Заграничное Бюро по созданию Российской Конфедерации Анархо-Синдикалистов [13, с. 2].

И все же, несмотря на все проблемы, постепенно, как это видно из публикаций в эмигрантской периодике российских анархистов, «женский вопрос» как нечто «специфическое» в рамках общеанархистского дискурса понемногу отвоевывает в 1920-е гг. свое право на существование.

 

Литература:

1. Азор. Плодитесь, размножайтесь, чтобы дать рабов // Воль- ная Община. — Лондон. — 1913. — № 1. — С. 6–7.

2. Анархисты. Документы и материалы. 1883–1935 гг. В 2 т. / [Ассоц. «Рос. полит. энцикл.», Гос. арх. служба Рос. Феде- рации, Гос. арх. Рос. Федерации; Сост., авт. предисл., введ. и коммент. В. В. Кривенький, к. ист. н. Редкол.: … В. В. Ше- лохаев (отв. ред.)]. — М.: РОССПЭН, 1999. — (Политические партии России: Конец ХIХ — первая треть ХХ века До- кументальное наследие) Т. 1. 1883–1916 гг. — 704 с.

3. Анархисты. Документы и материалы. 1883–1935 гг. В 2 т. / [Ассоц. «Рос. полит. энцикл.», Гос. арх. служба Рос. Феде- рации, Гос. арх. Рос. Федерации; Сост., авт. предисл., введ. и коммент. В. В. Кривенький, к. ист. н. Редкол.: … В. В. Ше- лохаев (отв. ред.)]. — М.: РОССПЭН, 1999. — (Политические партии России: Конец ХIХ — первая треть ХХ века До- кументальное наследие) Т. 2. 1917–1935 гг. — 592 с.

4. Андрей. Ко всем… // Безвластие. — Харьков. —1918. — № 1, март. — С. 1–2.

5. Бакунин М. А. Кнуто-Германская империя и социальная революция. Вып. 2-й // Бакунин М. А. Избранные сочинения в 5 т. — Пг. — М.: Голос Труда, 1921. — Т. 2. — С. 137–295.

6. Бакунин М. А. Государственность и анархия // Баку- нин М. А. Философия. Социология. Политика. — М.: Прав- да, 1989. — С. 291–526.

7. Борисова А. Женщина и революция // Рабочая жизнь. — М., 1918. — № 14, 3 июня.

8. Бр. Гордины. Пять идеалов анархизма // Буревестник. — Пг., 1917. — № 5, 16 ноября.

9. Васильев А. Мстительница // Голос труда. — New York, 1916. — № 117, 22 декабря.

10. Веблен Т. Теория праздного класса: Пер. с англ / Общ. ред. В. В. Мотылева; Вступ. ст. С. Г. Сорокиной. — М.: Прогресс, 1984. — 367 с. — (Экономическая мысль Запада).

11. Велидов А. «Декрет» о национализации женщин: История одной мистификации // Московские новости. — 1990. — № 8. — [электронный текстовый документ]. URL: http:// scepsis.net/library/id_2045.html [дата обращения: 20.11.2016].

12. Виконт О. Долой брак, семью и супругов // Сборник анар- хистов-индивидуалистов. Самобытность. — № 1. — М.: Индивид, 1907. — С. 63–81.

13. Виткоп-Рокер М. Женщина и синдикализм. — Berlin: «Der Syndikalist» F. Kater, [19-]. — 16 с.

14. Война войне // Набат. — 1915. — № 4, август. — С. 5.

15. Г. Доля труженицы в Америке // Американские известия. — New York, 1921. — № 31, 7 февраля.

16. Г. Управляющему Приморской областью. 2/6 мая 1919 года // Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). — Фонд. Р-147. — Оп. 11. — Д. 64. — Л. 39.

17. Гарявин А. Н. Женщины и «женский вопрос» в трудах М. Бакунина и П. А. Кропоткина // О благородстве и пре- имуществе женского пола: Из истории женского вопроса: Сборник научных трудов / С. — Петерб. гос. акад. культу- ры и др.; Науч. ред. и сост. Р. Ш. Ганелин. — СПб.: СПбГАК, 1997. — С. 64–70.

18. Гольдман Э. Анархизм: [Пер. с англ.]. — Пб.; М.: Голос труда, 1921 (обл. 1922). — 116 с.

19. Гольдман Э. Трагедия женской эмансипации // Рассвет. — New York, 1924. — № 167, 20 декабря.

20. Горлова Е. О семье // Жизнь и творчество русской молоде- жи. — М., 1919. — № 34–35, 1 июня. — С. 4.

21. Горлова Е. Освобождение женщины и идея общественного воспитания // Жизнь и творчество русской молодежи. — М., 1919. — Добавление к № 34–35, 16 июня. — С. 3.

22. Грав Ж. Будущее общество: перевод с восьмого француз- ского издания / вступ. ст. В. В. Дамье. — Изд. 2-е, доп. — М.: URSS ЛИБРОКОМ, 2009. — VI, с. 3–226, [1] с. — (Размыш- ляя об анархизме).

23. Грав Ж. Воспитание буржуазное и воспитание анархическое: [Речь, произнес. Ж. Гравом в день открытия курсов свобод. обучения]. — М.: Равенство, 1906. — 29 с.

24. Дежак Ж. О человеке мужском и женском. Письмо П.-Ж. Пру- дону. — [электронный текстовый документ]. — URL: http:// www.aitrus.info/node/4104 [дата обращения: 20.11.2016].

25. Добрышевский Д. В. Женщины в махновском движении // Новый исторический вестник. — 2006. — № 15. — C. 154– 159.

26. Домела-Ньювенгуйс Ф. «Крестовый поход» женщин против войны // Набат. — 1915. — № 4, август. — С. 6–8.

27. Женский конгресс мира // Рассвет. — New York, 1925. — № 198, 26 января.

28. Женский труд // Рассвет. — New York, 1924. — № 167, 20 де- кабря.

29. Женщина в индустрии // Рассвет. — New York, 1925. — № 188, 14 января.

30. Женщины бастуют // Американские известия. — New York, 1920. — № 1, 8 декабря.

31. Женщины в революции // Голос труда. — New York, 1916. — № 95, 21 июля.

32. Женщины за 48-часовую рабочую неделю для всех рабочих // Рассвет. — New York, 1925. — № 224, 25 февраля.

33. Зв. Разговор с беженкой // Голос труда. — New York, 1917. — № 123, 2 февраля.

34. Зет. Немного о женщинах // Рассвет. — New York, 1925. — № 191, 17 января.

35. Казаков Є., Рубльов Д. Маруся Нiкiфорова — легенда громадяньскоЇ вiйни. — [электронный текстовый доку- мент]. — URL: http://commons.com.ua/ru/marusya-nikiforova- legenda-gromadyan. [дата обращения 08.07.2017].

36. Кропоткин П. А. Хлеб и воля // Кропоткин П. А. Хлеб и воля. Современная наука и анархия. — М.: Правда, 1990. — С. 13–236.

37. Леонтьев Я. В., Рублев Д. И. Маруся Никифорова перед Ревтрибуналом: история одного показательного процесса // «Атаманщина» и «партизанщина» в Гражданской войне: идеология, военное участие, кадры. Сборник статей и ма- териалов / Под ред. А. В. Посадского. — М.: АИРО-XXI, 2015. — С. 40–60.

38. М. Р. Наступит ли конец проституции? // Американские известия. — New York, 1921. — № 84, 15 апреля.

39. Магарам Э. Рынок любви. Квартал Старого Порта в Мар- сели // Голос Труда. — New York, 1916. — № 76, 10 марта.

40. Магарам Э. Рынок любви. Квартал Старого Порта в Мар- сели. (Окончание) // Голос Труда. — New York, 1916. — № 77, 17 марта.

41. «Маруся кричала: “Да здравствует анархия! Да здравству- ет свобода!”». Воспоминания З. Б. Гандлевской о деятель- ности анархистского подполья в Крыму летом-осенью 1919 г. (Д. И. Рублёв) // Исторический архив. — Москва, 2015. — № 4. — С. 57–64. 42. Наши ближайшие задачи // Волна. — 1922. — № 31, июль. — С. 4. 43. Нестор Махно. Крестьянское движение на Украине. 1918– 1921: Документы и материалы. / Под ред. В. Данилова и Т. Шанина. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2006. — (Крестьянская революция в России. 1902–1922 гг.: Документы и материалы). — 1000 с.

44. Окунов И. Библия и женское равноправие // Рассвет. — New York, 1925. — № 198, 26 января. 45. Окунов И. Женщины-работницы // Рассвет. — New York, 1925. — № 189, 15 января.

46. Положение женщины в России // Американские известия. — New York, 1922. — № 7, 1 февраля.

47. Прудон П.-Ж. Порнократия, или Женщины в настоящее время // Прудон П.-Ж. Что такое собственность? или Исследование о принципе права и власти; Бедность как экономический принцип; Порнократия, или Женщины в настоящее время. / Подгот. текста и коммент. В. В. Сапова. — М.: Республика, 1998. — С. 224–317. — (Библиотека этиче- ской мысли).

48. Рабочий. Женщина и дом // Американские известия. — New York, 1920. — № 10, 18 декабря.

49. Рубакин Н. А. Среди книг: Опыт обзора рус. кн. богатств в связи с историей науч.-филос. и лит.-обществ. идей: Справ. пособие для самообразования и для систематизации и ком- плектования общеобразоват. б-к, а также кн. магазинов. — М.: Наука, 1913. — Т. 2. — 946 с.

50. Русская женщина в Америке // Рассвет. — New York, 1925. — № 347, 18 июля.

51. Суслина М. Безработица и женщина // Рабочая жизнь. — М., 1918. — № 5, 25(12) марта.

52. Суслина М. К женщинам // Рабочая жизнь. — М., 1918. — № 13, 27 мая.

53. Талеров П. И. Классический анархизм в теории и практике российского революционного движения. 1860-е — 1920-е гг.: Монография. — СПб.: Институт иностранных языков, 2016. — 480 с.

54. Ф. Д. Ненавистники женщин // Рассвет. — New York, 1925. — № 348, 20 июля.

55. Фёдоров А. Свободные женщины Испании. — [электронный текстовый документ]. — URL: https://aitrus.info/ node/4496 [дата обращения 20.11.2016].

56. Штирнер М. Единственный и его собственность: [Пер.] — Харьков: Основа, 1994. — 559 с. — (Философская мысль: Pro et contra).

57. Эмансипация киргизских женщин // Американские изве- стия. — New York, 1921. — № 83, 14 апреля.

58. Ackelsberg M. A. Free Women of Spain: Anarchism and the Struggle for the Emancipation of Women. — Bloomington, IN: Indiana University Press, 1991. — 230 p.

59. Avrich P. The Russian Anarchists. — Princeton, NJ: Princeton University Press, 1967. — 289 p.

60. Cleminson R. Anarquismo y sexualidad en España, 1900– 1939. — Cádiz: Servicio de Publicaciones de la Universidad de Cádiz, 2008. — 216 p.

61. Goldman E. Anarchism and Other Essays. Second Revised Edition. — N. Y.; L.: Mother Earth Publishing Association, 1911. — 277 p.

62. Goldman E. Heroic Women of the Russian Revolution // Internationaal Instituut voor Sociale Geschiedenis (IISG). Emma Goldman Papers. 221.

63. Masjuan Bracons E. La ecologia humana en el anarquismo iberico: urbanismo organico o ecologico, neomalthusianismo y naturismo social. — Barcelona; Madrid: Icaria; Fundación de Estudios Libertarios Anselmo Lorenzo, 2000. — 504 p.

64. W. S. Женщина-работница // Рабочая Жизнь. — М., 1918. — № 26, 2 сентября.

 

Источник:

Acta eruditorum. СПб.: РХГА, 2017. Выпуск 24. С.34-40.